|
Заочная нелюбовь
В январе 2012 года следственный отдел по городу Усолью-Сибирскому возбудил уголовное дело по заявлению законного представителя потерпевшего, бывшего ученика санаторной школы-интерната № 4. Получилось так, рассказывает В.Широкова, что в детский сад ребенок не ходил и пришел в школу в восьмилетнем возрасте, социально неадаптированным. К тому же 1 сентября первоклассника привели не родители, а знакомые. В следующий раз мальчик появился в школе только 20 сентября, так как не все документы были собраны, а 21-го мама оставила его ночевать в интернате, хотя все родители в то время своих детей забирали на ночь домой. Для ребенка, оказавшегося в новом коллективе, без мамы, это двойной стресс. Ночью он побоялся идти один в туалет, а до утра не дотерпел. На следующую ночь все повторилось.
- Утром пришла учитель, разбудила ребенка, увидела, что кровать мокрая, и сказала, чтобы он переоделся в сухое белье, а сама сняла постельное белье, - объясняет судья. – Это видела мама одного из детей и педагог соседнего класса. Ребенок, кстати, был в плавках, а не голышом, как об этом говорят. Он дошел до тумбочки и взял чистое белье. Детей в это время в спальне не было, и нет ни одного подтвержденного факта, что мальчик стоял голым перед всем классом. Постель вывесили сушить, и ребятам без объяснений учителя было очевидно, что произошло. Кроме того, орган предварительного расследования считал, что с 1 по 23 сентября у учителя сложилась стойкая неприязнь к этому ребенку. Откуда, если он только 20 сентября пришел в школу во второй раз?
Дальше ситуация только усугублялась. Ребенок пропускал занятия по неуважительной причине, поскольку семья уезжала в Мишелёвку к бабушке. Первоклашка, который и так начал обучение несвоевременно, пропускал даже не уроки, а дни. Учитель постоянно звонила, спрашивала, где ребенок, объясняла, что он не должен пропускать занятия. Во время допросов родители и педагоги отмечали, что это требовательный, принципиальный и строгий учитель, добивающийся хороших результатов, дающий глубокие знания по базовым предметам, поэтому многие родители хотели привести своих детей именно к ней. А потому определенную требовательность некоторые родители воспринимали как придирки в их адрес.
Одно из обвинений в адрес учителя заключается в том, что она завела ученика в туалет, толкнула, и он с размаху ударился о пластмассовую крышку унитаза, пробил ее головой и получил черепно-мозговую травму, после чего попал в больницу. В медицинской карте врач написал: «Со слов ребенка, его избил одноклассник». При этом ребенок также подтвердил, что факт драки с одноклассником имел место. Кроме того, мама, которая пришла заклеивать окна, видела, как сына бил по голове одноклассник. И в тот же день принесла новую крышку для унитаза взамен той, которую сломал ее ребенок, прыгая по ней, о чем говорили многие его одноклассники. При этом у своего ребенка (якобы пробившего головой пластмассовую крышку) она не увидела каких-либо видимых телесных повреждений. Более того, мама ребенка в суде пояснила, что склонна считать, что ее ребенок выдумал эту ситуацию в силу особенностей характера и склонности к фантазированию. И добавила, что уверена: он сразу рассказал бы ей о случившемся, поскольку часто жаловаться, а об этом она впервые услышала на допросе у следователя.
Ни один школьник не подтвердил, что учитель оскорбляет ребенка бранными словами, но дети говорят о том, что классный руководитель ругала его за то, что крутился и отвлекал класс. Мальчик не мог контролировать свое внимание, отличался эмоциональной неустойчивостью. В ходе первой и второй психиатрических экспертиз с разницей в полгода экспертами дословно зафиксирована одна и та же фраза ребенка об обстоятельствах, ставших предметом разбирательства. В последующем, при допросе эксперта в суде, он пояснил, что дети такого возраста не могут слово в слово воспроизвести то, что они говорили полгода назад, и это, скорее всего, свидетельствует о заученности текста.
Страсти накалились к середине ноября. Родители стали возмущаться, почему у этого ребенка такое неадекватное поведение по отношению к их детям, жаловались на то, что он оскорбляет детей, в том числе нецензурными словами, обижает их, и изъявляли желание поговорить с мамой. Но та общалась с учителем только по телефону. К этому времени врач-ортопед предупредил, что ребенка выведут из школы в связи с энурезом, но учитель настаивала на том, чтобы его оставили, предлагала найти компромиссное решение, например, приносить памперсы (это подтверждает и сама мама), поскольку отсутствие ребенка неизбежно отразится на процессе его обучения. 18 ноября состоялось родительское собрание, на которое мама опоздала и общалась с учителем один на один. Это общение закончилось для классного руководителя расцарапанной шеей и синяками на руках, что также нашло отражение в экспертизах. После этого родилось заявление мамы о том, что к ее ребенку предвзятое отношение, учитель его истязает, бьет и оскорбляет.
Как мы стали потерпевшими
Вторым пострадавшим стал мальчик из предыдущего выпуска учителя, который перешел в пятый класс. Этого школьника мама, уезжая в командировки, оставляла на выходные у классного руководителя, та брала его к себе домой, дополнительно с ним занималась. В судебном заседании мама заявила: «Я не понимаю, почему мы потерпевшие». И рассказала, что ее вызвал следователь, который говорил, будто ее ребенка учитель била и обзывала. Сын все отрицал, но мама поддалась воздействию следственных органов и написала заявление. Позже, правда, пыталась его забрать, но ей не отдали. И уже в конце мая 2013-го она написала в адрес суда еще одно заявление: «Я не желаю участвовать в судебном заседании, не настаиваю на привлечении учителя к уголовной ответственности и прошу, чтобы ее оправдали».
В этом случае учитель обвинялась в том, что обзывала ребенка ослом, заставляла переносить тетради по классу из одного места в другое, била костяшками пальцев по голове и лишала пищи. Дети рассказали, что они решали задачу из учебника про осла, который возил грузы, и одноклассник никак не мог понять ее. Тогда учитель предложила ему представить себя ослом и переносить груз (тетради) по классу, то есть применила педагогический прием «моделирование». Что касается битья по голове, то данные факты не нашли своего подтверждения. Как факт лишения пищи преподнесен пропущенный ребенком второй завтрак (стакан сока или другого напитка, фрукт) по причине того, что он не успел закончить контрольную работу до звонка. Полагающуюся ему порцию школьник получил, но позже.
Неприятно, но эффективно
Еще один пострадавший из выпускного класса – ребенок, находящийся под опекой у бабушки, о нем мы рассказывали в прошлом номере газеты. Но это была версия бабушки, у судьи же свой взгляд на ситуацию.
- Из школы домой к мальчику приходила комиссия, которая обследовала условия проживания несовершеннолетнего, - рассказывает Виктория Викторовна. – Педагогами было обнаружено отсутствие продуктов, ненадлежащие санитарные условия в квартире. Свидетели отмечали, что ребенок сам по себе неопрятен, неряшлив. Мама девочки с соседнего лежака поясняла со слов дочери, что той было невыносимо лежать с соседом, он не чистил зубы, и от него плохо пахло. На одном из уроков произошел неприятный инцидент, после которого дети стали обзывать одноклассника бранным словом. Но органы предварительного расследования обвинили в этом учителя, хотя та неоднократно подходила к бабушке, говорила, что надо следить за гигиеной внука, обучать его элементарным правилам по уходу за собой, ведь мальчику дальше здесь учиться. Есть разные психологические и педагогические приемы, иногда не очень приятные, но эффективные. Например, метод «горячего стула», когда человеку говорят все, что о нем думают. В нашем случае такого не было, учитель в воспитательных целях при всех говорила ученику о том, что произойдет, если он не будет мыться и следить за собой, но никогда не призывала других детей бить его или не дружить с ним.
Из показаний самого ребенка следует, что, когда он засыпал, учитель говорила «разбуди эту кувалду» и просила девочку-соседку разбудить его. Но этот факт вызвал недоумение у судьи: как мальчик мог это слышать, если спал? И разве «разбуди» означает «ударь»? Девочка сама решала, как это сделать. Не подтвердился, по мнению В.Широковой, и другой факт – стояние ребенка у доски на протяжении трех уроков. Если посмотреть журнал, то ясно, что уроки проходили в разных кабинетах и с разными педагогами, поэтому такого быть просто не могло, иначе в журнале стоял бы пропуск. Ни один школьник не сказал, что мальчик падал в обморок, и у него шла носом кровь. Нет записей в медицинских журналах об обращении в изолятор.
Как нарушались права детей
Отдельная тема – работа органов предварительного следствия. Нарушений здесь, как считает В.Широкова, великое множество.
- Детей допрашивали следователь и инспектор отделения по делам несовершеннолетних, - говорит судья. – Помимо того, что в некоторых случаях не присутствовал педагог, а, согласно закону, должны быть и законный представитель, и педагог, не всегда разъяснялись права, как об этом заявляли родители детей. Допрашивая детей, следователь мог несколько раз сказать, что тот-то мальчик говорил так-то и так-то, ссылаясь на лидера в классе. И незрелая, пластичная психика ребенка давала свои плоды - ребенок начинал сомневаться, подтверждал показания того одноклассника. Читая протокол, родители удивлялись, видя то, что ребенок даже не говорил. Сами протоколы вообще не соответствуют речи детей в этом возрасте. В суде они отвечали односложно, а в протоколах – распространенными предложениями. Родители утверждали, что их дети и слов-то таких не знают. Некоторые отказывались от участия в допросах, считая, что идет давление на детей. Часть родителей подали жалобы в прокуратуру на незаконные действия следователя. Детей пытались уличить во лжи, и такие допросы я признала недопустимыми и учла лишь те, которые были даны в суде – с законными представителями и педагогами, а потерпевшими в отсутствии подсудимой, чтобы исключить возможность оказания какого-либо воздействия на них. Нам пришлось в суде проводить дополнительные экспертизы, которые не сделал следователь. Я вынесла частное постановление в адрес прокурора Иркутской области и начальника следственного комитета о недопустимости указанных нарушений при производстве предварительного расследования.
Подсудимая, учитель школы-интерната № 4, свою вину не признала и в последнем слове сказала: «За 24 года работы учителем начальных классов я всегда соблюдала правила внутреннего распорядка, а также этические нормы школы, никогда никакой неприязни не испытывала и не проявляла к своим ученикам, тем более к трем этим детям. Никогда никаких физических воздействий на учеников не оказывала, за руку не хватала, в туалет не водила, с кровати не поднимала, без нижнего белья не выставляла перед классом, не оскорбляла, указкой не била, не оставляла никого из учеников на долгое время стоять у доски. Никого из других учеников не заставляла бить (фамилии выпускников), а также никого из учеников не оставляла без завтрака. Свою работу люблю, дорожу ею, за свой труд была награждена грамотой. Как следует из судебно-психиатрической экспертизы, эти дети зависят от взрослых, которые могли повлиять на их показания. Я считаю, что было сказано родителями, то дети и повторяли. Я никаких противоправных действий в отношении своих учеников не совершала».
- Безусловно, невозможно в рамках комментария дать оценку всем пунктам обвинения с приведением опровергающих их доказательств, - констатирует В.Широкова. – Но хотелось бы отметить, что дети и родители не просто заступались за своего учителя, а искренне уважительно отзывались о ней, что свидетельствует о ее популярности среди учеников и добросовестном выполнении своих обязанностей на протяжении многих лет работы, и если бы педагог использовала недопустимые методы воспитания, об этом бы давно стало известно.
Записала Инна ПРОКОПЕНКО.
|
