Таёжная цепочка. «Чёрные» лесорубы попались с поличным во время операции «Зачистка»

Главное управление министерства внутренних дел России по Иркутской области недавно провело на территории Боханского, Осинского и Усть-Удинского районов очередное крупное оперативно-профилактическое мероприятие по пресечению преступлений в лесной сфере под многообещающим кодовым названием «Зачистка».

Дождь в тот день просто гулял. Заигрывал с автомобилями на дорогах, весело пугал на косогорах сборщиков дикой клубники. Иногда переходил в ливень и, догоняя машину, чтобы смыть накопившуюся грязь, обрушивал на неё такие потоки воды, что «дворники» едва успевали сгонять их с лобового стек-ла. Стремительно улетал на пару километров вперёд, прибивая пыль на дороге. Сменив направление, перелетал на противоположный берег залива Братского водохранилища. Прятался за горизонтом, чтобы через несколько десятков километров, подкараулив нас за косогором, неожиданно, не закрывая солнца, выскочить на машину и охладить нагревшийся металл.

В машине кроме меня трое полицейских. За рулём – водитель-сотрудник, старший сержант полиции Семён Ахтямов. Подчеркну, не просто водитель, но и сотрудник. Это важно. Он с 2007 года гоняет чёрных лесорубов по приангарским лесам. Знает, как выразился кто-то, все их лёжки, пастбища и явки. Служил в составе лесной милиции, а теперь, после её упразднения, мотается по лесам области с оперативниками из (простите за длинное название, но не я его придумывал) межрайонного отдела (МРО) по борьбе с преступлениями в лесной отрасли Управления экономической безопасности и противодействия коррупции (УЭБ и ПК) ГУ МВД России по Иркутской области.

В салоне начальник отделения анализа, планирования и контро-ля того же МРО майор полиции Вячеслав Калмыков, один из разработчиков мероприятия, и подполковник полиции Анатолий Михеев, начальник Боханского межмуниципального отдела полиции ГУ МВД по Иркутской области, на подведомственной территории которого это мероприятие проводится. Отдел, охватывающий территории трёх муниципальных районов, он возглавляет относительно недавно, с мая нынешнего года, но успел убедиться, что здешние леса очень привлекательны для воровского бизнеса.

– Редкий день, когда к нам не поступает оперативная информация о совершённом или предполагаемом лесонарушении, – рассказывает Анатолий Михеев. – Это помогает нам работать на упреждение. В соответствии с сотым приказом по Главному управлению в каждом из трёх районов у нас соз-даны мобильные группы, готовые по любому сигналу выехать в лес-ные массивы. Они сформированы из опытных сотрудников, знающих местность и специфику лесных преступлений.

– Бытует мнение, что чёрные лесорубы – это бедные-несчастные безработные местные жители, которые поехали в лес спонтанно, от отчаяния, чтобы свалить несколько сосен, продать их соседу-пилорамщику и на вырученные деньги собрать ребёнка в школу, – говорю подполковнику. – Такое тоже случается. Но, по моему убеждению, лесные преступления чаще совершаются хорошо организованными преступными структурами, использующими местных жителей в качестве расходного материала. Главарь и организатор нелегальных рубок в лес с бензопилой не ходит, поэтому всегда остаётся в стороне от тех, кого судят и наказывают.

– Вот поэтому мы ориентируем личный состав на работу «от лица». Вы правильно подметили, организаторы в лес не ходят. Они обеспечивают исполнителей техникой, инструментом, ГСМ, а сами сидят где-то в уютных домашних условиях и подсчитывают прибыль. Наша задача – определить «лицо», организатора, и его покровителей.

В отличие от праздно гуляющего дождя, наша поездка сугубо служебная. Но машина используется личная. Не потому, что в ГУВД по Иркутской области не нашлось свободного «УАЗика», а «чтобы никто не догадался». В целях конспирации. По той же причине полицейские без погон и не в камуфляже. Так называемые «фишки» – наблюдатели, которых чёрные лесорубы выставляют на подъездах к своим воровским делянам для предупреждения о рейдах лесной охраны и лесной полиции, – должны принимать нас за сборщиков ягод, за любителей пикников, в худшем случае – за геологов, сотрудников рыбоохраны или охотнадзора. Лишь бы не догадались, что это полиция.

В поездке мы не одни. От самого Иркутска то впереди, то позади нас на некотором удалении, но по заранее согласованному и постоянно корректируемому маршруту движется машина Регионального пункта диспетчерского управления (РПДУ) Агентства лесного хозяйства Иркутской области. Это, по сути, мини-аэропорт на колёсах, в котором и наземными диспетчерами, и пилотами, и штурманами, и по совместительству водителями своего «аэропорта» работают два Михаила – Малышев и Вологжин. Их специальность, объединяющая всё перечисленное, называется просто – операторы беспилотных летательных аппаратов.

В минувшую полночь, накануне нашей поездки, из Иркутска в леса Боханского, Осинского и Усть-Удинского районов выдвинулись три оперативные группы, усиленные бойцами ОМОНа. Они скрытно заняли позиции в точках, определённых оперативной информацией и практикой, наработанной в предыдущих рейдовых мероприятиях. Главной целью нашей группы является не задержание криминальных бригад лесозаготовителей, а обеспечение воздушной разведки по запросу оперативных групп. А ближайшей задачей – найти наиболее удобную точку, подготовить беспилотник к запуску и ждать запроса оперативников на разведку по указанным ими координатам. Беспилотники были приобретены Агентством лесного хозяйства для борьбы с лесными пожарами, но практика показала, что они оказались ещё и весьма эффективным инструментом в борьбе с нелегальными заготовителями древесины.

Исходя из общей ситуации я бы сказал, что мы участвуем в крупной, глубоко законспирированной полицейской операции по пресечению незаконных рубок в лесах Боханского, Осинского и Усть-Удинского рай-онов. Мне «по секрету» назвали даже имена её разработчиков. Это заместитель начальника ГУ МВД России по Иркутской области – начальник полиции полковник Олег Кудинов, начальник УЭБ и ПК ГУ МВД России по Иркутской области полковник полиции Александр Фёдоров и пригласивший меня в поездку Вячеслав Калмыков, принявший на себя кроме прочего и оперативную обязанность организовать воздушную разведку. Но Вячеслав Евгеньевич с моим определением не соглашается.

– Это не операция, а оперативно-профилактическое мероприятие под кодовым названием «Зачистка», – объясняет он. – Одно из многих. И не только полицейское. Скорее, межведомственное. Кроме сил и средств подразделений ГУ МВД, в нём по нашей инициативе принимают участие сотрудники Федеральной миграционной службы, подразделений Агентства лесного хозяйства Иркутской области. Главная цель мероприятия – именно профилактика лесных преступлений.

Место проведения, по словам Калмыкова, тоже выбрано не случайно. Оно определено итогами рабочей поездки по области Андрея Калищука, начальника МВД по Иркутской области. Он проводил здесь приём населения по личным вопросам.

– И многие граждане высказали тревогу по поводу нелегальной вырубки местных лесов, – вспоминает майор. – Рассказали про китайцев, которые работают на местных пилорамах, перерабатывающих в том числе и криминальную древесину.

– Приятно, что сохранность лесов становится для людей личным вопросом, – заметил я.

– Конечно, – соглашается Калмыков. – Ещё несколько лет назад получение в деревнях оперативной информации о чёрных лесорубах было большой проблемой. Скорее, наоборот: увидев лесную милицию, почти все торопились предупредить об опасности своих знакомых и полузнакомых, промышляющих незаконными рубками. Теперь ситуация меняется в лучшую сторону.

– Может, по этой дороге проскочим, посмотрим площадку для запуска беспилотника, – предлагает кто-то из офицеров, указывая на очередной сворот с трассы.

– Нет, – уверенно говорит Семён Ахтямов. – Дорога вот за тем поворотом в болотце упрётся. Не проехать. Давайте лучше сюда.

Машина осторожно спускается с трассы на просёлок и мягко катится по широкому распадку. На некрутом безлесном склоне, в приличном удалении от дороги одиноко и, кажется, бессмысленно белеет легковая машина.

– Нет, это не «фишка». Это ягодники клубнику собирают, – отвечает он на возникшее, но ещё не высказанное подозрение. – Местные здесь часто лесом промышляют. А там (Семён делает неопределённый жест назад и в сторону) у чёрных лесорубов и вовсе логово… Через полтора километра будет полянка. Может, она сгодится для запуска самолёта. Покажем её ребятам, а сами кого-нибудь поймаем.

Семён говорит весело, азартно. И непонятно, пошутил он насчёт «поймаем» или на самом деле чувствует близость чёрных лесорубов.

Не зря Анатолий Михеев говорил о почти ежедневно выявляемых лес-ных преступлениях. Едва мы въехали в лесной массив, как наткнулись на плотбище – площадку, на которую свозятся стволы спиленных деревьев для разделки их на сортименты и погрузки в лесовозы.

Вот здесь-то и сказался оперативный опыт водителя-сотрудника, старшего сержанта Ахтямова. Завертел, закрутил он вокруг себя не только майора с подполковником, но и молодых ребят из РПДУ. Автомобили – в укрытие, людей – в засады. Сам – на захват.

– У тебя хоть оружие-то есть? – спрашивает вслед кто-то из офицеров.

– Мы их не оружием. Мы их руками брать будем, – отвечает он вполголоса, скорее себе самому, чем офицерам, и бегом в гору по чёрному волоку – на разведку…

Скоро из леса послышался гул колёсного трактора. Вот он – резво катится из-за поворота вниз, притормаживая волокущимися по земле стволами сосен. В том месте, где с волока в одно мгновение исчез Семён Ахтямов, трактор резко останавливается, будто наткнувшись на стену. Семён уже стоит перед трактором, будто и не прятался никуда. Шаг к распахнутой дверце кабины, поднятая рука – тракторист уже на земле, на коленях, около трактора. Голова опущена. Руки за спиной. Не понимая, откуда взялись окружившие его люди, он тем не менее отлично понимает, что задержан. Не знает кем, но знает за что. Понимает, что в сложившихся условиях у него впереди вместо денег сплошные неприятности, разборки с нанявшим его «хозяином», многочисленные объяснения в полиции, подписание протоколов и других «казённых» бумаг. А потом суд с неизбежным обвинительным приговором. Задержание с поличным на месте преступления не оставляет других вариантов. Как позже выяснилось, ожидаемый приговор для этого человека будет не первым.

Со стороны волока вновь слышен гул трактора. История повторяется с той лишь разницей, что второй тракторист, вместо того чтобы остановиться как вкопанный, даванул на газ. Может быть, хотел ускакать на хозяйском тракторе по кочкам, да куда там: три прицепленных сзади ствола, которые ещё полчаса назад были живыми соснами, они же как якорь. Впрочем, скорее всего, тракторист просто испугался и на газ давил бессмысленно, от неожиданности, растерянности и отчаяния.

За вальщиками Семён с одним из Михаилов отправился на тракторе. Это тактический ход. На возвращающийся трактор лесорубы внимания не обратят, а когда рассмотрят в кабине чужих – бежать будет поздно. Задумка удалась наполовину. Один из двух вальщиков, тот, что оказался подальше от вернувшегося трактора, рванул в чащобу, как спринтер. За ним не погнались, лишь с удивлением послушали удаляющийся треск. Казалось, что это не человек, а медведь или сохатый тайгу ломает. Хорошо, что не было с нами ни одного бойца ОМОНа в маске и с автоматом. Увидев такого, тот, убежавший, наверняка бы голову разбил, наткнувшись с испугу на ближайшую сосну. Или, если лоб крепкий, и без бензопилы повалил бы сосну. Нечаянно. А это лишние кубы и лишняя сумма иска на погашение ущерба.

Группа сработала так чётко и слаженно, что уже минут через 15–20 на вывезенных с воровской деляны стволах сосен сидели, понурив головы, три чёрных лесоруба. Рядом бензопила и два колёсных трактора. На площадке – около 20 кубомет-ров нелегально заготовленной древесины. Порубщики выглядят жалко, подавленно. Они до сих пор не могут опомниться, не понимают, как их обнаружили, как захватили.

– Не зря здесь свернули с трассы, сосен 10–15 сохранили от вырубки, – заметил Семён Ахтямов, когда я подошёл к нему спросить, как решился он на задержание группы преступников в одиночку, без оружия.

– Ну, во-первых, не в одиночку, – отвечает. – А во-вторых, мы же брали их не всех разом, а по одному. Главное, что я-то бегу за правду, а они лес воруют, понимают, что это преступление, ждут опасности и всегда пугаются первыми. Они заранее боятся и от страха не сразу осознают, что происходит. То ли их ОМОН окружил, то ли один человек перед ними. Как-то так получается.

– А физическая подготовка такая откуда, – спрашиваю. – Я обратил внимание, как ты в гору бежал, будто по ровному месту.

– Это служба во внутренних войсках на Кавказе. Там горы повыше. Ну и здесь по тайге с ребятами, с оперативниками тоже бегать приходится. Правда, сейчас рейды стали проводиться реже, чем во времена лес-ной милиции, потому что работа строится по-другому. Дела посерьёзнее происходят. Теперь мы должны поймать полностью ОПГ, от вальщика до главаря.

Незапланированная добыча «начальственного» экипажа и операторов беспилотника – три чёрных лесоруба, два трактора, одна бензопила и, пожалуй, не меньше 15–20 кубометров древесины криминального происхождения. Плюс ценная информация, полученная от задержанных при их опросе «по горячим следам», пока они не опомнились. В том числе имя заказчика преступления, предоставившего свои трактора для его совершения.

Следственная бригада из Осинского ОВД приехала быстро. Передача муниципалам задержанных, техники и заготовленной древесины тоже много времени не заняла. А вот живописную поляну для запуска беспилотника операторы признали непригодной.

…«Аэродром» устроили на «лысом», безлесном взгорке неподалёку от дымящей свалки древесных отходов. Правда, с красивым видом на залив Братского водохранилища, а главное – максимально рационально, практически в центре треугольника, образованного заехавшими ночью оперативными группами.

Задача нынешней лесной полиции, в отличие от прошлой практики, не только, а зачастую и не столько поймать исполнителей преступления с поличным, сколько установить всю преступную цепочку. В данном конкретном случае офицеры полиции Вячеслав Калмыков и Анатолий Михеев прямо здесь, в лесу, во время опроса задержанных смогли установить личность заказчика воровской рубки и владельца используемых тракторов. Им оказался один из местных предпринимателей. Но вот гарантировать, что его именем преступная цепочка закончится, они не решаются. Не исключают, что нити преступления могут потянуться куда-то выше.

Всего в результате проведённого оперативно-профилактического мероприятия, как указано в официальной справке, выявлено шесть преступлений, связанных с лесной отраслью. В том числе три незаконные рубки, две из которых, как подчёркивает пресс-служба Главного управления МВД по Иркутской области, с помощью беспилотного летательного аппарата.

– С мест преступлений изъято три трактора и одна автомашина

КАМАЗ. В качестве вещдоков фигурируют две бензопилы, – рассказывает по завершении двухдневной операции Вячеслав Калмыков. – В общей сложности было задержано на местах незаконных рубок пять граждан. Проводились мероприятия на установлению лидеров ОПГ с целью привлечения их к ответственности и разобщения преступных групп. Проводились проверки пунктов приёма и отгрузки древесины. Сотрудниками Федеральной миграционной службы было задержано в общей сложности 25 граждан Китая, которые находились на территории Российской Федерации с нарушением установленного законодательства.

Вячеслав Евгеньевич в целом удовлетворён результатами проведённого мероприятия, хотя полагает, что задержанных рубщиков, лесозаготовительной техники и бензопил могло бы быть больше, если бы не тот «игривый» дождь: «Оперативные группы заезжали ночью в леса по раскисшей глине. Естественно, оставили следы. А у чёрных лесорубов своя разведка, свои меры предосторожности», – говорит он.

Перечисленные итоги, как заметили в Управлении экономической безопасности и противодействия коррупции Главного управления МВД по Иркутской области, это не завершение работы. Это начало новых расследований по выявлению организаторов криминального лесного бизнеса.

Автор: Георгий КУЗНЕЦОВ