Никто из живущих не застрахован от жизненных ситуаций, при возникновении которых человеку приходится отстаивать свои интересы и права, доказывая собственную правоту или один на один с оппонентом, или при свидетелях в суде. И то и другое, как правило, чревато или моральными, или материальными потерями. Или и тем, и другим. Ситуация, о которой пойдет речь, оказалась связанной с именем Владимира Куроптева, владельца компании «Гранд Леон», скончавшегося от тяжелого заболевания в июле прошлого года.
После чего права на совместный бизнес перешли к его жене и компаньону Оксане Куроптевой. Однако, как вскоре выяснилось, претендентов на наследство бизнесмена в реальности оказалось гораздо больше, нежели вдова Оксана и дочь Елена. И, забегая вперед, следует отметить, что вложенные средства в недвижимое имущество мужем и женой Куроптевыми являлись равно значимыми, что и подтверждается соответствующими документами. А одной из тех, кто выдвинул претензии на наследство, стала Татьяна Лысенкова, бывшая жена Куроптева и мать двоих его детей, действующая в интересах несовершеннолетних.
«В настоящее время Лысенкова является безработной. Уже в течение полутора лет, – говорит О.Куроптева. – И живет она за счет того, что занимает деньги у частных лиц под большие проценты. С расчетом вернуть долги после того как дети станут наследниками».
Как явствует из судебного определения от 21 ноября 2012 года, наследниками первой очереди по закону являются Оксана Куроптева, ее дочь Елена (2002 г.р.) и дочери от первого брака Маргарита (1994 г.р.) и Мария (1999 г.р.). Владимир и Оксана жить единой семьей и вести общее хозяйство начали с января 2002-го года, еще до рождения дочери Елены. Вместе же муж и жена занимались предпринимательством, объединив имеющиеся у них денежные средства в единый капитал семейного бизнеса, за счет которого приобретали товар, развивали бизнес, покупали движимое и недвижимое имущество, вкладывали деньги в строительство. И часть имущества (хотя и зарегистрированного на В.Куроптева) была приобретена за счет личных денежных средств О.Куроптевой в сумме более двух миллионов рублей, переданных мужу для создания общей собственности и совместного использования ее в дальнейшем.
К тому же надо сказать, что доля в праве собственности на нежилое помещение в Иркутске на бульваре Рябикова была приобретена В.Куроптевым по договору купли-продажи в июле 2003 года за полтора миллиона рублей. Таким образом сумма вложенных Оксаной в ее приобретение личных средств в размере 750 тысяч составляет одну вторую часть ее стоимости. И договоренность о создании общей собственности, и степень ее участия личными денежными средствами в приобретении этого имущества подтверждены распиской, выданной мужем 19 июля 2003 года. Также и нежилое помещение в Иркутске, в микрорайоне Первомайском, было куплено В.Куроптевым по договору долевого участия в мае 2004 года за миллион 273 тысячи пятьсот рублей.
Таким образом требования, изложенные Оксаной Куроптевой в исковом заявлении, являются вполне обоснованными и справедливыми. По словам Оксаны, с конца августа по сентябрь в Иркутске были проведены две экспертизы на предмет подлинности документов-расписок В.Куроптева. Однако по неизвестной причине судье Яновой двух экспертиз почему-то показалось недостаточно. И она назначила проведение третьей, там же, в Иркутске, эксперту ООО «Байкальский центр судебных экспертиз и графоанализа» Р.Орловской.
Поставив перед экспертом ряд вопросов: о соответствии (или несоответствии) дат в расписках и последовательности нанесения реквизитов в них (текста, подписей, оттисков печати), и т.д. Это же требование поддержала и ответчик Т.Лысенкова. Однако адвокаты О.Куроптевой А.Мацкевичус и Л.Нехорошкова высказались против использования оригиналов расписок в экспертизе, поскольку она (тем более уже не первая) может повредить текст документов. Этого же мнения придерживается и Оксана, опасающаяся, что целостность подлинников будет нарушена (заявляя об этом как химик-специалист), и документы потеряют свою юридическую силу.
«Однако, зная об этом, судья все же настояла на проведении судебно-технической экспертизы документов-расписок, - говорит О.Куроптева, - предоставив в распоряжение эксперта Орловской копию настоящего определения, материалы гражданского дела и подлинные расписки мужа с разрешением частичного изменения первоначального вида исследуемых документов. Именно так и указано в судебном определении…»
«Я как собственник расписок согласия на проведение повторной экспертизы не дала, – утверждает О.Куроптева. – Как и мои адвокаты, что и зафиксировано в документах дела. Потому что после ее проведения уже не будет возможности провести никакую другую экспертизу, в том числе и независимую. Мы известили о несогласии эксперта Орловскую. Однако судья Янова этот факт проигнорировала».
Адвокаты Куроптевой по данному факту написали жалобы в судебные и правовые инстанции, в том числе и в Верховный суд. Однако никаких действий со стороны этих структур пока что не последовало. Окончательное судебное заседание по этому гражданскому делу назначено на 13 декабря, но сторона истца опасается, что, исходя из указанного в судебном определении, «с частичным изменением первоначального вида» расписки на экспертизе «будут частично или полностью уничтожены, и решение суда скорее всего уже определено…» Как говорится, нет документа, нет и причин для претензий.
О.Сурусин
